Олег Скрипка: Крым от меня оттяпали давно, а теперь отобрали у всей Украины

12.05.2014
Екатерина Сергацкова, УП.Жизнь

5 июля лидер "Воплей Видоплясова" Олег Скрипка открывает фестиваль "Країна Мрій", средства на который планирует собрать путем народного финансирования.

В последнее время его часто критикуют за то, что за время Майдана он не проявлял гражданской позиции и не давал концертов в поддержку активистов протеста. Теперь же Олег Скрипка планирует устроить на фестивале галерею фотографий с Майдана и выставку артефактов революции.

"Украинская Правда. Жизнь" поговорила с музыкантом о языковом вопросе, оружии и о том, как сшить восточную и западную Украину.

– Я только что вернулась из Одессы…

– Как там? Я очень переживаю за Одессу. Мы, киевляне, во-первых, заслужили нашу историю, а во-вторых, мы даже привыкли уже к военным действиям. Но никогда бы не мог подумать, что в Одессе такое случится.

Одесситам, наверное, и в голову прийти не могло, что там такое произойдет. Настолько мирный город, настолько люди по-хорошему умеют обходить острые углы… Очень люблю и уважаю одесситов. А тем более – сейчас.

– А почему вы сказали, что киевляне это заслужили?

– Киев заслужил, потому что для своей свободы ничего не делал до сих пор. Активность поднялась только в 2004 году и сейчас, через десять лет. Итог нынешнего Майдана показывает, что ответственность с себя снимать нельзя. Если опять мы надеемся, что придет какой-то добрый "папик" и "порешает" наши проблемы, то этого не будет.

– А каким вы видите выход из ситуации? Что могут сделать киевляне?

– Сейчас нужно быть готовыми взять в руки оружие.

– А вы готовы?

– Я готов.

– В Нацгвардию будете записываться?

– Нет, не настолько. Я 20 лет нахожусь на фронтах украинской культуры, что в мирное время крайне важно. Поскольку ранее общество этим эффективно не занималось, то теперь мы вынуждены стрелять.

Этого можно было бы избежать. Если бы мы все вместе были украинцами, знали язык, собственную историю, слушали хорошую музыку, ходили на украинские концерты, читали украинские книги – невозможно было бы создать пятую колонну и опираться на русскоязычных людей, чтобы уничтожать страну и убивать патриотов на улицах.

Надо было стать культурными людьми, знающими свой собственный язык и не прикрывать собственную лень и безграмотность – ханжеской толерантностью к языкам. По себе знаю, язык учится два месяца.

Была бы Украина украинская, как Франция французская или как Чехия чешская, – этих проблем бы не было.

– То есть, вы поддерживаете отмену языкового закона?

– Два языка – это ханжество. Это слабость – прикрывать свою безграмотность, лень и неуважение к истории и культуре какой-то псевдодемократией. В результате создается пятая колонна, и это очень хороший аргумент завоевывать территории и убивать людей на улице.

– Скажите, вы были в последние месяц-два на востоке Украины?

– Да, я был в Донецке, Харькове и в Одессе.

– Что это было? Встречи с людьми или просто концерты?

– Это были разные вещи, творческие. В Харькове я играл героик-диско, пел с Ляписами и был на Майдане, в Донецке представлял свою коллекцию одежды, играл этно-диско и просто общался с людьми, в Одессе – с джазовым концертом. Недавно я был и в Минске, и в Москве.

Происходит очень интересная история. Те люди, с которыми я общаюсь, и которые приходят на мои выступления – все-таки выборочные, это не полный срез общества. Это люди, которые интересуются украинской культурой и любят ее.

Что в Москве, что в Минске, что в Одессе – ни один концерт не проходит без гимна Украины, причем не с нашей подачи. Люди конкретно не отпускают со сцены без гимна. Это не только украинцы, но и белорусы, и россияне. Меня это не только вдохновляет и радует, но и сильно удивляет. Изменения сейчас идут странные и прекрасные.

– О чем вы общались, например, с людьми в Донецке? Какие выводы сделали?

– Вообще, восток Украины – это аудитория, которая с 2004 года практически закрытая для меня, для "ВВ". А Крым всегда был закрытый, невозможно было туда пробиться.

Давно было понятно, что эти регионы отпадут или станут проблемными точками.

Если ты поешь на украинском языке и поэтому там ты изгой, значит, это реально проблема.

Почему-то в Москву, Питер или Красноярск поехать с концертом можно, а Харьков, Донецк и даже Запорожье с Днепропетровском вызывают трудности.

– Почему? Вас там не любят, что ли?

– Что значит "не любят"? Нет, просто есть схема, по которой сложно организовать концерт.

Даже те "георгиевские бабушки", которые горланят сейчас на улицах – не то чтобы не любят украинцев; они просто жертвы эффективной промывки мозга. Против этой схемы украинцы не защищены. Они не подают контр-тезы. Я подаю, но моих усилий недостаточно. Недостаточно усилий моих и тех артистов, немногочисленных активных граждан, которые этим занимаются.

Общество пассивно – вот почему я говорю про Киев, который не делал ранее ничего для своей свободы. О "государстве" мы уже давно забыли, и я надеюсь, что скоро мы про него вообще забудем. Как оно у нас никогда не работало, так и не будет работать, мы будем функционировать без него. Надо его откинуть, чтобы оно не мешало.

– Мне кажется, события на Майдане, наоборот, показали, что общество, особенно в Киеве и на Западе, очень активно.

– Общество активно, когда надо бороться с чем-то. Когда надо пойти надавать пинков под зад какому-то дядьке, чтобы его прогнать. Это мы можем. А когда каждый день нужно отстаивать свое, это намного сложнее и важнее.

Чтобы не бить морды на улицах раз в десять лет, надо каждый день, каждую минуту быть начеку.

Играет чужеродная музыка – выключил. Передают по телевизору что-то чужеродное – выключил и написал заявление, чтобы средство массовой информации лишили лицензии. Если ты отвечаешь за биллборды, ты хозяин площадей, то сделай так, чтобы вражеские морды не появились у нас на улицах, не нужно было бы биллборды с ними мазать зеленкой.

Это ответственность каждого человека.

– Многие задаются вопросом, почему вы публично не высказывали за весь этот период свою позицию.

– Как не высказывал, очень даже высказывал! Просто моя позиция не популярна сегодня.

Популярно говорить: все подоноки и проворовались, всех долой. Правительство должно принять поправки, выправки и конституции. Многие эту позицию высказывают, и что-то мы все время возвращаемся к одному и тому же.

Несколько раз на Майдане я озвучивал: агрессия – это очень опасно. Не имейте зла в сердце, потому что против нас все это обернется. Надо бороться "за", а не "против". Это не популярные вещи, они звучат непонятно для людей.

Надо, чтобы каждый понял: если тебе кто-то не нравится, нужно побороть свою ненависть и нелюбовь – через осознание, почему это тебе не нравится.

Не нравится, потому что тебе хотелось бы, чтобы было по-другому? Так занимайся непосредственно тем, что нужно решить, а не пытайся бороться против людей, с которыми ты не согласен.

Нужно быть конструктивным, а не деструктивным. Например, в последних моих интервью я пытаюсь донести свою мысль, а журналисты спрашивают, что вы думаете по поводу Валерии и других "подписантов". Пытаются выудить что-нибудь остренькое. Давайте оставим этих людей наедине со своей совестью.

Мы сейчас в состоянии войны. Давайте перестанем разогревать и без того накаленную обстановку, заниматься конструктивом и давать людям надежду.

– Просто вы – один из таких символов всего украинского, как и ваш коллега Вакарчук. Он же постоянно встречается со студентами, ездит по регионам. От него исходит постоянная активность. На Майдане он выступал, а вы не выступали. Вас постоянно сравнивают.

– Каждый должен заниматься своей работой. Я не лектор и не политик, и не занимаюсь предвыборной компанией.

Если честно, я тоже растерян и ошеломлен, как многие из нас. Мне сложно это скрывать. Очень странная история.

События, которые сейчас происходят на Майдане, озвучены в нашем альбоме "Файно" уже 12 лет назад, почитайте текст песни "Світ". Недавно вышел наш новый альбом "Чудесный мир" в стиле "пис-енд-лов".

Я не призываю кого-то убивать, я призываю к внутренней свободе. Нужно родить в себе украинца. Но если эволюционным путем это не происходит, то это происходит сейчас путем революционным.

Мне не нравится, когда меня сравнивают со Славой или с другими людьми. Каждый человек – это индивидуальность, тем более артист. У каждого свой путь. Если кто-то не понимает моего выбора, это грустно. Я насильно ничего не делаю. Приходите на "Країну Мрій", приходите на мои джазовые концерты.

А если люди идут на баррикады, а потом наведываются в караоке и поют "А белый лебедь на пруду…", значит, нам еще много чего нужно изменить в себе.

Если мы перестанем петь в караоке "Рюмку водки", "Белый лебедь" и все остальные шедевры, нам не нужны будут Майданы. Вот мой месседж.

– Что касается фестиваля "Країна Мрій", то каким он будет в этом году? Насколько будет отличаться от того, что было раньше?

– "Країна Мрій" в этом году будет моделировать, я надеюсь, общество будущего, которое мы сейчас строим.

– Каким образом?

– Это общество, которое не имеет жесткой центральной власти. У нас будет центральный управляющий орган – оргкомитет, и все, кто желает принять участие, подают заявку и могут создать свое культурное пространство, сцену, семинар, школу, тренинги и так далее. Можно даже стать соучредителем фестиваля.

– Вы имеете в виду краудфандинг?

– Да. Можно купить "акции" фестиваля. Если ты приобретаешь "акцию", то становишься активным участником, инвестором фестиваля. Можно таким образом воздействовать на выбор артистов и сцены.

Кроме того, мы переходим на новое место, за город – в парк "Феофания", потому что нам нужна большая территория. Еще из нового – создается сцена кабаре, которой до этого еще не было. Будет и аутентичная площадка с фольклором. Будет пространство, посвященное, безусловно, свежим событиям: либо выставка фотографий, либо картинная галерея, выставка артефактов Майдана.

Очень хочу сотрудничать с министерством культуры, но пока что традиционно не получается. Я бы хотел, чтобы они помогли мне это сделать.

– Вы считаете уместным проводить фестиваль в стране, которая фактически находится в состоянии войны?

– Я считаю, что культурная и духовная жизнь всегда уместна. Это базис, из которого идет все. Качество песен, которое мы сейчас слушаем, потом отражается на качестве дорог, по которым мы ездим. Можно проследить цепочку. Мы просто этого пока до конца не осознаем.

Нам надо создавать общество будущего. Мы проживем войну, и мы ее выиграем, и выйдем очищенные, обновленные.

Проблема Майдана очень простая. Все люди знали, чего они не хотели. И то, чего они не хотели, они скинули. А после Майдана – вакуум, и даже хуже, чем было. Почему? Потому что люди вышли на Майдан, не имея четкой картины, чего они хотят.

Я общался с людьми, которые стояли на Майдане. Предлагал: давайте создадим проект "Мрiї Майдана" – про то, для чего мы здесь стоим. Мы прогнали Януковича – но что дальше? Сейчас у нас духовный, эмоциональный вакуум. Глубочайшая яма. Вся агрессия, которая была на Майдане, обрушилась на нас.

Слоган "Банду геть" Бог воспринимает однозначно, он не понимает подтекстов.

Он представляет: ага, вот стоит банда, и ее геть. На людей, которые стоят на Майдане, обрушился весь этот молох путинский. Этого злого духа мы вызвали всеми этими слоганами на Майдане. Так и есть!

Я артист, занимаюсь тонкими энергиями и знаю, что это так работает, и хочу, чтобы люди это поняли в конце концов.

Если мы поем "Путин… ла-ла-ла", это смешно, но неконструктивно. Юмор спасает, но надо всегда делать конструктивные вещи. Все, что деструктивно звучит, приводит к деструкции реальной.

– За последнее время ваши отношения с российскими коллегами и друзьями как-то изменились? Вам лично предъявляют претензии, звучащие в адрес Майдана?

– Честно говоря, я мало общаюсь с россиянами. Общаюсь, только когда выступаю на концертах.

За триста пятьдесят лет диалог с россиянами не изменился. Диалог очень простой. Со стороны россиян идет месседж: мы братья, мы любим друг друга. С нашей стороны – молчание, потому что мы чуть по-другому думаем, очень уж странное наше братство.

Россияне: какие гады эти политики, они нас разделили. Мы молчим, потому что мы сами захотели отделения.

Россияне: так когда же мы будем объединяться? Ответ с моей стороны: хоть завтра. Мы открыты, мы хоть со всем миром готовы объединяться, но где будем столицу делать?

Давайте – ни вашим, ни нашим. В Минске, например? Или в Вильнюсе? Они: как это? Почему не в Москве? Я: а, теперь понятно, кто будет бабло делить? Вы сначала наш газ продали всей Европе еще во времена Советского союза, а теперь наши специалисты через нашу трубу качают газ и продают его в Европу, а вы пользуетесь всеми благами. Мы же остаемся в позиции непонятных хохлов, которые крадут у вас газ. Не по-пацански как-то это.

На этом диалог заканчивается, без конфликтов. Они нас не понимают, а мы понимаем, что они нас не понимают, и ничего с этим поделать не можем.

Диалог может осуществляться только языком песен, языком культуры. Нужно брать бесконфликтные пространства и в них действовать. Как только начинается манипулирование и нас переводят в пространство, где игра идет не в наши ворота, надо уходить из такой игры.

Два года назад была показательная история на передаче "Ринг" на одном из российских каналов, где мы были с известным "подписантом" Маршалом. Я так понимаю, он – давний и почти легальный сотрудник Кремля. Только недавно я понял, что этот "Ринг" был спланирован так, чтобы найти каких-нибудь хохлов, типа "ВВ", и сделать из них мальчиков для битья.

Понятно, что победил Маршал. Но конфликта у нас не получилось, потому что с нашей стороны был мирный посыл. Мы говорили языком песни, мы с уважением подошли к песне Маршала "Белый пепел", которую спели на украинском. А он в оригинале спел "Весну". Никто не был против. Я ее хорошо перевел, и песня зазвучала еще лучше.

Но что интересно: только сейчас вспомнил, что голосом еще одного "подписанта" против Украины Михаила Боярского было озвучено, что "Крым – наш". То есть, еще тогда было понятно, что Крым оттяпают. По крайней мере, от меня его оттяпали уже давно. То, что я не мог туда приехать с концертами, означает, что его от меня оттяпали. А теперь отобрали у всей Украины.

– Не могли приехать почему? Аудитория не была готова?

– Причем тут аудитория? Концерты делает не аудитория, а организаторы. Есть хозяева залов, которые получают разрешение…

– И что они говорят? Не пускать "Вопли Видоплясова"?

– Нет, мы просто хотим сделать концерт, а он - не получается. А как "не получается", я не знаю. По факту: на Западную Украину можем приехать, а на Восточную – нет. В Россию можем, в Белоруссию, Казахстан и другие страны можем, а в Крым – нет.

То есть, культурно он оттяпан уже давно. Если какая-то часть у организма не движется, она просто отмирает и отпадает.

– А в России не грозятся еще отменить концерты "ВВ", не пускать вас выступать?

– У нас пока не было запланировано активной деятельности. Где-то полгода назад проехали там туром. Из современного что-то отменилось, что-то нет. Но они боятся, реально боятся. Думаю, схема работает так же, как в Крыму и ВУ. Правда, там не было такого жесткого указания – "не пущать" украинцев. А сейчас она появилась, но не знаю, в сторону определенных артистов или всех подряд.

– Поехали бы сейчас выступать?

– Конечно!

– А собираетесь?

– Нет. Пока не было предложений. Я собираюсь в Париж ехать выступать. Концерт наполовину политический, наполовину культурный. Собирается "ВВ" французского состава, с ядром украинской диаспоры во Франции.

Будет встреча с людьми, дискуссия, разговоры о том, что сейчас творится в Украине. И наши старые друзья, коллектив Les VRP, с которым мы ездили по Франции и Украине турами, собрались первый раз за 20 лет и посвящают концерт Украине, потому что очень переживают. Европейцы, французы очень переживают за нас.

И вот, неделя до концерта – проданы все билеты. Видно, что это очень актуально для них.

– У вас есть идеи о том, как сшить Украину, запад и восток?

– Да. Лишить лицензии все антиукраинские каналы. Все! Не резко, а потихоньку.

– Это же не демократично.

– Демократичным путем лишить! Я не думаю, что хоть у одного СМИ есть в уставе либо в лицензии пункт "Развал Украины". Все, что связано с русскоязычной культурой, разваливает страну. Это внутренняя такая информация.

Надо бороться за украинский язык. У нас огромнейшая проблема украинской культуры. Вопиющая. Пока не будет у нас украинской культуры, не будет государства. Это вопрос государственной безопасности.

– На востоке этого и боятся, что начнут насаждать украинскую культуру. Они этого боятся искренне.

– Нет, они являются жертвами. СМИ надо приравнять к сильнодействующим психотропным наркотикам, чтобы люди несли такую же ответственность за обработку мозгов, как и за продажу наркотиков. Я сгущаю краски, но по сути это так.

Если люди, насмотревшись телевизора – георгиевские бабушки, пенсионеры и выродки – идут на улицы и убивают людей, то это преступление. Надо решить эту проблему.

Путь – стопроцентная украинизация всех СМИ, введение привилегии украинского языка, невозможность получить работу в госструктурах без владения государственным языком.

Если вы можете жить в Украине, не зная языка, это значит, что Украины как государства не существует.

Не зная французского языка, вы бы во Франции даже батон не купили, не то что работу найти. Даже улицу бы не прибирали. Поэтому Франция – это сильное государство, и многие государства такие, кроме Украины. Поэтому Украина разваливается.

– А если говорить не только про язык, то какими еще методами можно эти две части срастить?

– Мы живем в новом информационном обществе, и заниматься надо информационной политикой. Если она решена, то решено 90 процентов проблем. Если мы ею не занимаемся, мы будем только латать дырки на дорогах, а дороги нормальными никогда не будут.

Необходимо полностью снять покрытие и положить новое, хорошее, качественное, и за ним следить. А за информационной политикой идет и культурная политика, экономика и прочее.

Нужно четко следить: если СМИ работает на разрушение государственности, значит, надо с ним вступать в диалог. СМИ должно сотрудничать с государством и работать во благо государства. Если оно отказывается так работать, ему нужно предложить чемодан-вокзал-Ханты-Мансийск.

– Признайтесь напоследок, пожалуйста. Вы бандеровец?

– Бандеровцев не существует в природе. Не существует деда Мороза, не существует бабаев, троллей и тому подобного.

Бандеровцы боролись за свободу Украины и просуществовали до 53-го года, а потом были уничтожены чекистами.

А скоро, я надеюсь, украинцы станут свободными людьми доброй воли и построят прекрасное общество. Чего и всем народам желаю.

Екатерина Сергацкова, УП.Жизнь

©

From flair to bash script

[fluka-discuss]: Re: From flair to bash script: definition of constants (#define) from Ferreira De Almeida Lourenco, Ana on 2015-03-18 (fluka discuss archive) De: Eleftherios Skordis <eleftherios.skordis_at_cern.ch>
Enviado: 18 de mar�o de 2015 11:30
Para: Ferreira De Almeida Lourenco, Ana; fluka-discuss_at_fluka.org
Assunto: RE: From flair to bash script: definition of constants (#define)

Greetings Ana,

FLUKA only understands the values that are written in the actual FLUKA cards.
Flair uses its own quasi-cards starting with "!_at_" and the "what" of the card that is suppose to calculate.
When you change a variables value with your script you are just changing the text inside the input file and nothing else.
Unless you open flair and actually make a quasi-change and re-save the input file nothing will be changed.

However there is a way to update them through a bash script.

If you type flair -h you will find a list of very useful options for flair.
One of them is the "update | -u " which when combined with an input file it will "Recalculate and save input file variables".

e.g. flair -u test.inp

You can use that in your bash script after you have changed the value of the variable.

Kind regards

Lefteris

©

Андрій Парубій: Корупція не має прізвищ і імен, це тотальне зло

24.03.2015 17:36,  Марія Жартовська, Павло Шеремет, УП

< ... >
– Минув рік з моменту окупації Криму. Коли ви пригадуєте події тих днів, чи не відчуваєте почуття провини за те, що зробили не усе, що могли, щоб зупинити окупацію? Можливо, якби стали відстрілюватися в Криму –  ворог не прийшов би на Донбас?

–  Сьогодні про багато речей ми можемо говорити більш відверто, ніж рік тому. Хочу нагадати про атмосферу того періоду, коли ми зайшли в Верховну Раду.

Не те що військових, в Києві не було жодного міліціонера. Нас інколи питають, чому ми не відправили до Криму спецназ, або військових. Ніби в Києві туди і назад марширувала армія і спецназ, а ми їх не відправляли. Та не було в Києві жодного міліціонера!

Два-три тижні хлопці з "Самооборони Майдану" після кровопролитних боїв охороняли ключові відомства, від главку, який був насичений зброєю і який кинули і втекли, до об’єктів парламенту, адміністрації президента та інших. Коли ми викликали генералів, вони були або хворі, або у відрядженні, або ніяк не могли прибути.

Треба розуміти, в той період багато хто ще не знав, як воно і куди хитнеться. А ми бачили репортажі про те, що дають дозвіл на введення російських військ. Бачили, що стоять російські підрозділи біля Чернігова, Харкова, Сум, Донецька, Луганська, в Придністров'ї і в Криму.

Ми не знали, де буде головний удар противника. Чи він буде в Криму, чи з Чернігова, звідки кілька годин танкового ходу до Києва. Ми шукали, чим захистити Київ. Розробляли детальний план, як захистити столицю, якщо танки підуть на Київ з Чернігова.

Щоб давати оцінки, треба пам’ятати атмосферу і обставини того періоду. Нагадаю, що ми перебували в державі, де СБУ два роки насичувалася ФСБістами і всі силові структури також.

Нагадаю, що силовики в Криму повністю перейшли на бік окупанта. Кримська "Альфа" і "Беркут", який стояв на перешийках, були озброєні до зубів. В Крим було вивезено багато озброєння.

Тобто фактично ми там мали силові структури, які були формально українськими, а реально перебували на боці супротивника.

Пам’ятаю, в перші дні роботи Секретарем РНБО я був в шоці від того, коли зрозумів, що мені надіслали зумисно неправдиві розвіддані щодо подій в Криму. Тобто спецканалами української держави на найвищий рівень надсилалася дезінформація.

Багато підрозділів українських служб діяли там на боці ворога. Тож коли питають, чому ми не віддали наказ стріляти, я нагадую цифри. Військові, які згодом склали присягу на вірність іншій державі не могли стріляти.

– Там же було значно більше військових.

– Подивіться, скільки відсотків лишилося в Криму. Понад 50 відсотків.

Ми були в дуже дурній ситуації, бо нам, з одного боку, доводилося ходити й говорити про те, що наша армія найбільш спроможна, а нам ввечері надходить інформація про те, що деякі командири частин ввечері п'ють коньяк з російськими командирами.

За кожним був прикріплений не просто хтось, а бажано одногрупник, однослуживець, старий товариш, друг сім’ї, який малював йому перспективу в Росії. Зрештою багато зараз вже і Путін розповідає –  про ветеранів, які приїжджали, які опрацьовували… З вечора коньяк пили, а зранку розігрували виставу, як захищають частину, але не можуть.

– Тобто ви зробили все, що змогли?

– Ні, звичайно, ні. Бо ситуація надзвичайно нестандартна. Ситуація, коли нема правоохоронних органів, армії, СБУ, коли доводиться ухвалювати просто нестандартні рішення. От я скажу, як ми зупинили їх на півночі Луганщини –  просто почали самі захоплювати районні адміністрації.

Ну, ніякий військовий стратег і ніяка доктрина такого не описували. Ми бачимо, вони беруть район за районом. Що робити? Кажу: "Хлопці, давайте захоплювати ці районні адміністрації, поки вони ще їх не захопили самі". І ми почали самі захоплювати наші українські районні адміністрації.

Тобто цілковито ірраціональне, нестандартне рішення. І давати цьому оцінку є складно, 5 чи 1. Але можу сказати дуже відповідально –  що план Путіна –  це був не шматочок, не ця сосиска з третини Донецької і Луганської областей. План Путіна був куди масштабніший. Це була мінімум Новоросія з 8 областей, "Русская весна", як він планував.

Я відповідально можу говорити - він був глибоко переконаний, що це буде дуже просто. Що його будуть там зустрічати з гармошками і квітами, коли будуть входити російські диверсанти.

І хочу сказати –  ми не тільки втримали, а перейшли в контрнаступ і змогли притиснути одну з найпотужніших імперій світу з однією з найпотужніших армій до російського кордону. Дуже часто силами добровольців, силами звичайних юристів, викладачів, студентів.

Путін намагається іронізувати, що ми з таксистами і з шахтарями воюємо. А потім ми читаємо сповідь якутського танкіста.

Тож я йому хочу сказати: силами українських студентів, правників і підприємців зупинили ми твою орду. І коли мені скажуть: "А дайте підсумок за той рік", я можу сказати точно і впевнено –  план Путіна по Україні був зірваний. План Путіна щодо України і зміни світового порядку був набагато масштабніший. А в результаті його дій сьогодні Росія може повторити долю Радянського Союзу. 
©

Герман Гессе. Паломничество в Страну Востока

Именно игра и есть жизнь, когда она хороша! Конечно, из нее можно делать что угодно еще, например обязанность, или войну, или тюрьму, но лучше она от этого не станет. До свидания, приятно было побеседовать. Своей легкой, размеренной, дружелюбной походкой двинулся он в путь, этот непостижимый, любимый человек, и он уже готов был исчезнуть, как мне окончательно изменили выдержка и самообладание. Я отчаянно помчался за ним и возопил из глубины сердца: 
      -- Лео! Лео! Вы же Лео. Неужели вы меня не узнаете? Когда-то мы были членами Братства и должны были остаться ими всегда. Мы вместе совершали путешествие в страну Востока. Неужели вы меня забыли, Лео? Неужели вы вправду ничего больше не знаете о Хранителях короны, о Клингоре и о Гольдмунде, о празднестве в Бремгартене, об ущелье Морбио Инфериоре? Лео, сжальтесь надо мною! 
      Он не бросился бежать от меня, как я опасался, но и не повернул ко мне головы; он спокойно продолжал идти, словно ничего не слышал, однако оставлял мне возможность его догнать и по видимости ничего не имел против того, чтобы я к нему присоединился. 
      -- Вы так волнуетесь и так спешите,-- сказал он успокаивающим тоном.-- Это нехорошо. Это искажает лицо и причиняет болезни. Мы пойдем совсем медленно, это успокаивает наилучшим образом. И несколько дождевых капель на лоб... Чудесно, правда? Словно одеколон из воздуха.

* * *

Лео заговорил, обращаясь ко мне: 
      -- Обвиняемый Г., в свое время вам еще будут указаны ваши проступки, а равно и способ избегать их впредь. Единственно для того, чтобы стало понятно, как мало уяснили вы себе свое положение, я спрошу вас: помните ли вы, как вы шли по городу со слугою по имени Лео, отряженным к вам в качестве вестника, чтобы проводить вас в Высочайшее Присутствие? Отлично, вы помните это. А помните ли вы, как мы проходили мимо ратуши, мимо церкви святого Павла, мимо собора и этот слуга Лео зашел в собор, чтобы преклонить колена и вознести свое сердце; вы же не только уклонились от обязанности войти вместе с ним и разделить его молитвы, нарушая тем самым четвертый параграф вашего обета, но предавались за дверями беспокойной скуке, дожидаясь конца досадной церемонии, которая представлялась вам совершенно излишней -- не более чем неприятным испытанием для вашего эгоистического нетерпения. Так-так, вы все помните. Уже одним вашим поведением у врат собора вы попрали наиважнейшие принципы и обычаи Братства -- вы пренебрегли религией, вы посмотрели свысока на собрата, вы раздраженно отвергли повод и призыв к самоуглублению и сосредоточенности. Такому греху не было бы прощения, если бы в вашу пользу не говорили особые смягчающие обстоятельства. 
      Теперь он попал в самую точку. Теперь было названо по имени самое главное--уже не частности, не простые ребячества. Возразить было нечего. Удар был нанесен в сердце. 
      -- Мы не желаем,-- продолжал первоверховный,-- исчислять все проступки обвиняемого, он не должен быть судим по букве закона, и нам ясно, что увещания нашего достаточно, дабы пробудить совесть обвиняемого и сделать из него кающегося самообвинителя. При всем том, самообвинитель Г., я вынужден посоветовать вам представить на суд вашей совести еще несколько ваших поступков. Надо ли мне напоминать вам о том вечере, когда вы разыскали слугу Лео и упорно желали, чтобы он узнал в вас собрата, хотя это было решительно невозможно, ибо вы же сами стерли в себе черты принадлежности к Братству? Надо ли мне напоминать, что вы сами же рассказали слуге Лео? О продаже вашей скрипки? О вашей безнадежной, бестолковой, унылой жизни, жизни самоубийцы, которую вы вели уже много лет? И еще об одном, собрат Г., я не вправе умолчать. Вполне возможно, что в тот вечер слуга Лео помыслил о вас несправедливо. Допустим, так оно и было. Слуга Лео был, может статься, отчасти не в меру строг, не в меру рассудителен, может статься, ему недоставало юмора и снисхождения к вам и вашему состоянию. Но существуют инстанции более высокие, судьи более непогрешимые, чем слуга Лео. Каково суждение твари божьей о вас, обвиняемый? Помните ли вы пса по имени Неккер? Помните ли вы, как он отверг и осудил вас? Он неподкупен, он не заинтересованная сторона, он не член Братства. 
      Наступила пауза. Ах да, этот волкодав Неккер! Еще бы, он-то меня отверг и осудил. Я согласился. Приговор надо мной был давно изречен, уже волкодавом, уже мною самим. 
      -- Самообвинитель Г.!-- сызнова заговорил Лео, и теперь голос его звучал из золотого блеска его облачения и балдахина так холодно и ясно, так пронзительно, как голос Командора, когда тот в последнем акте является перед дверьми Дон Жуана.-- Самообвннитель Г., вы меня выслушали, вы ответили согласием. Вы, как нам представляется, уже сами вынесли себе приговор. -- Да,-- ответил я тихо,-- да. 
      -- Мы полагаем, что приговор, который вы себе вынесли, вас осуждает? -- Да,-- прошептал я. 
      Теперь Лео встал со своего престола и мягким движением распростер руки. 
      -- Я обращаюсь к вам, старейшины. Вы все слышали. Вы знаете, что сталось с нашим братом Г. Такая судьба вам не чужда, не один из вас испытал ее на себе. Обвиняемый до сего часа не знал или не имел сил по-настоящему поверить, что ему попущено было отпасть и сбиться с пути ради испытания. Он долго упорствовал. Он годами соглашался ничего не знать о Братстве, оставаться в одиночестве и видеть разрушение всего, во что он верил. Но под конец он уже не мог прятаться от нас и совершать над собой насилие, его боль сделалась слишком велика, а вы знаете, что, когда боль достаточно велика, дело идет на лад. Брат Г. доведен своим искусом до ступени отчаяния, того отчаяния, которое есть исход любой серьезной попытки постичь и оправдать человеческое бытие. Отчаяние -- исход любой серьезной попытки вытерпеть жизнь и выполнить предъявляемые ею требования, полагаясь на добродетель, на справедливость, на разум. По одну сторону этого отчаяния живут дети, по другую -- пробужденные. Обвиняемый Г.-- уже не ребенок, но еще не до конца пробужденный. Он еще пребывает в глубине отчаяния. Ему предстоит совершить переход через отчаяние и таким образом пройти свое второе послушничество. Мы сызнова приглашаем его в лоно Братства, постичь смысл которого он более не притязает. Мы возвращаем ему его потерянное кольцо, которое сберег для него слуга Лео. 
©

Стратегия и тактика ВСУ под Дебальцево: о чем молчат военные

Виктор Шевчук

После того, как страсти улеглись и вопросы постоянной «зрады» в Генштабе спустили на тормозах, попробуем в спокойной обстановке разобраться, какая тактика и стратегия применялась в Дебальцево и зачем, а также «что дальше». Итак – основные тактические приемы, использовавшиеся сторонами в боях за Дебальцево взяты из периода Второй Мировой войны.

Политика

Основной мотив удержания Дебальцевского выступа ВСУ был исключительно политический и по видимому инструкции исходили из Киева «держаться любой ценой» до подписания минских соглашений. При этом как-то игнорировался факт, что Россия всегда нарушала все предыдущие договоренности не придерживаясь ни одной из них. Расчет строился на то, что боевики и российские военные не пойдут в наступление на хорошо укрепленный выступ, поскольку потери будут велики. Однако российские военные просчитали потери и рискнули, в то время, как подразделения ВСУ откровенно расслабились и уже частично начали отвод войск с выступа, рассчитывая, что перемирие наступило.

Расчет на то, что массовая гибель мирных жителей и сам факт нарушения Минска-2 станет поводом для усиления санкций и предоставления дополнительной военной помощи Украине не сработал. Дебальцево взяли, более 500 мирных жителей убили, но.., никаких санкций не последовало, также как и военной помощи. Мало того, США свернули по весьма «странной» причине планировавшуюся ранее программу обучения военных ВСУ американскими инструкторами. По факту можно сказать, что Путин с помощью Меркель и Олланда подписал договоренности, их же нарушил и это все сошло ему с рук.  Причины и последствия такого шага возможно будет проанализировать значительно позже, а пока стоит сконцентрироваться на военной операции в Дебальцево.

Зимняя кампания

На начало зимней кампании в центральной части Донбасса, ВСУ находились в заметно лучшем положении, чем в августе 2014, когда фактически остановить наемников и российские войска было нечем. Однако по отношению к противнику оснащение ВСУ проигрывало. Кроме того, подготовка к операции в Дебальцево у российских военных была масштабной. Помимо высокой концентрации артиллерии, противник под Дебальцево передвинул ряд систем РЭБ и радиоразведки. Доходило до того, что многие номера мобильных телефонов украинских военнослужащих были идентифицированы с их владельцами. Мобильные телефоны также активно использовались для наведения на них артиллерии противника. Остается неясным, почему этот факт, зафиксированный еще в летней кампании не привел к тому, чтобы было запрещено использовать на переднем крае обороны мобильную связь.

Важно отметить превосходство противника в оснащении над ВСУ. Это и концентрация на последнем этапе операции артиллерии, что привело к тяжелым разрушениям в Дебальцево – часть города перестала существовать после недельных обстрелов. Точность артиллерии также оказалась высокой – более 50% украинской бронетехники на последнем этапе сражения были либо уничтожено либо выведено из строя.

Это и высокий уровень оснащения танков Т72БМ современными системами управления огнем. И если российские танки использовали для стрельб более совершенные подкалиберные боеприпасы и управляемые ракеты, то украинские в основном стреляли ПБС типа «Манго» образца 1986 года и ранее. Это касается и приборов ночного видения, которые с подсветкой цели позволяли вести огонь ночью из танка Т72БМ на дистанцию до 3-х километров, в то время как Т64 не более чем 1,5. По этой причине применение подразделений ВСУ было ограниченным в ночное время, а БТГ противника широко применялись ночью. Оснащение РДГ противника также оказалось весьма высоким, как и их подготовка и число.

Однако динамическая защита «Нож» танков Т64 Булат оказалась лучше, чем ДЗ «Контакт» российских танков, что было продемонстрировано в прямых танковых дуэлях. Состояние же ББМ у ВСУ остается весьма плохое. Например, незадолго до Дебальцево во время первой контратаки на Спартак почти половина украинских бронетранспортеров (БТР-70, МБ-ЛТ) вышла из строя от  поломок.

Стратегия российских войск в Дебальцево была отработана ранее в первую очередь во время боев за Донецкий аэропорт. Важным элементом, помимо действий РДГ в тылу украинских войск у боевиков является разведка боем. Для этого в атаку при поддержке артиллерии и бронированной техники отправляется 1-2 ротных тактических группы, с целью выявить плотность огня и слабые места в прямом огневом столкновении. Повторив подобную тактику несколько раз, противник определяет ориентировочное число личного состава ВСУ на выбранном направлении и наносит массированный удар силами, превосходящими защищающихся в 5-6 раз. Таким образом, к примеру при атаке ротного опорного пункта в наступление идет БТГ противника. Для атаки батальона применяется 3-4 БТГ боевиков. При этом концентрация войск для атаки осуществляется за счет высокой мобильности группировки противника. Группировка, атаковав и захватив один опорный пункт, оставляет там заслон, доукомплектовывается и перебрасывается на другой опорный пункт, там доукомплектовывается и т.д. до бесконечности. Подобная тактика противника является довольно эффективной против подразделений ВСУ, которые находятся в фиксированной обороне, поскольку раз за разом имея подавляющее преимущество в определенной точке, противник будет захватывать новые опорные пункты и линии обороны.

Противодействовать подобной тактике возможно эффективно только в одном случае – нанося сходящиеся фланговые удары превосходящими силами с целью разбить атакующую БТГ противника, иначе она будет атаковать и доукомплектовываться бесконечно. Нечто подобное подразделения ВСУ пытались реализовать в районе ДАП, планируя отбросить противника на 2-3 километра в черту города. Однако в следствии неправильной оценки сил и средств операция в основном провалилась и армия Украины потеряла большую часть аэропорта в итоге. Операция в ДАП была первым сигналом Генштабу к тому, что нужно качественно повышать уровень оперативной разведки и планирования операций (видимо Илловайск ничему не научил). Будь у ВСУ сил в 3 (!) раза больше, операция под ДАП закончилась бы успешно. При том, что в зоне АТО в общем-то наблюдается паритет, достигнуть этого преимущества можно было бы за счет повышения мобильности подразделений, оперативно концентрируя их в необходимом месте. Но видимо у украинской армии для этого пока еще недостаточно средств и возможностей.

Для взламывания обороны ВСУ в городах, или в условиях плотной обороны противник применяет другую тактику. Проведя несколько разведок боем, он накрывает плотным огнем артиллерии боевые порядки ВСУ на переднем крае, проталкивая в это время в зоне разрыва оборонительной линии небольшие тактические группы, которые занимают позиции в тылу боевых порядков. Пробившись таким образом, эти, чаще всего ротные тактические группы координируют свои действия и с уже с тыла атакуют передний край, одновременно с фронтальной атакой позиций основными силами. Однако даже просто фронтальные атаки противника имеющего преимущество в танках оказываются зачастую весьма успешными. Основная причина – нехватка надежных средств ПТО у украинской армии. Дело в том, что ни ПТРК «»Фагот/Конкурс», ни СПГ7, ни М12 «Рапира», ни РПГ 7 или РПГ 23 не могут пробить лобовую броню танка Т72Б/БМ, прикрытую динамической защитой даже при стрельбе практически в упор. Единичные факты пробития брони с первого раза зафиксированы только с помощь тандемных противотанковых зарядов или ПТРК «Штурм-С». Таким образом большинство противотанковых средств украинской армии используются только для стрельбы в зоны незащищенные ДЗ, что очень сложно. Противник, понимая это, применяет такую тактику – он атакует опорный пункт ВСУ в лоб 10-15 танками, прямой наводкой расстреливая все огневые точки фугасными боеприпасами. Такая группировка танков до момента выхода на рубеж обороны украинской армии успевает выпустить прицельно до 150 снарядов по опорному пункту (при том, что на опорном пункте находится 250-400 бойцов ВСУ). Результат такой атаки, если опорный пункт не прикрывается массированно артиллерией, прогнозируем – он будет взят за несколько минут.

Уже в городской черте противник использует другую тактику. Бросая вперед штурмовые отряды пехоты, он подтягивает на дистанцию короткого (150-200 метров) выстрела танки, которые расстреливают крупные узлы обороны подразделений ВСУ. Противодействовать такой тактике боевиков можно двумя способами. Либо используя штурмовые отряды противотанковой обороны, как это было в Чечне, когда против российской армии в городе перемещалось несколько десятков групп, состоявших из 30-40 человек, имевших на вооружении 10-15 РПГ и 3-4 РПК, а также 3-4 снайпера, для отсекания пехоты противника. Тактика была успешной, благодаря чему потери бронетехники в Грозном составляли порядка 50% на начальном этапе. Второй способ – более сложный, но дополняющий первый – создание «лабиринта обороны» в городской черте. Когда часть улиц перекрывается, минируется, создаются опорные пункты в определенных зданиях, связанные между собой проходами, с оборудованными огневыми точками, где за каждым (!) бойцом закрепляется несколько таких точек, каждый (!) боец тренируется на месте как он будет отражать атаку противника. Тогда не зная «карты» такого лабиринта танки и пехота противника попадают в «мешки». Пример – война в Финляндии, где большая часть дивизий красной армии погибла именно в таких «мешках».

К примеру, в Углегорске ВСУ могли бы, имея достаточно небольшой резерв, нанести, прикрываясь артиллерией два фланговых удара по городу, введя в тыл противника 10-15 таких штурмовых групп, и если бы в поселке был выстроен «лабиринт обороны», то атака боевиков захлебнулась бы в течении 2-х суток, после чего они с огромными потерями бы отошли. В такой ситуации взятие Дебальцево противником представляло бы реальную проблему на месяцы. Понятно, что сплошную линию обороны нужно было бы выстраивать и по всему периметру дебальцевского выступа, что не было сделано на протяжении многих месяцев. Причина не ясна. Скорее всего – опять же недостаток средств и сил для этого.

Как реагировать обороне в целом на эти тактики противника? Методы давно известны. Это создание трех эшелонов оперативной обороны, где первый находится на линии соприкосновения с противником. Второй представляет собой своеобразные «силы быстрого реагирования» – бронетанковую группировку, для ликвидации прорывов. Третий, это гаубичная артиллерия и резерв для пополнения первой линии обороны. Тогда бы в случае прорыва тактической группы противника пока он не закрепился в течении нескольких часов можно было бы наносить контрудар, подтягивать резервы и восстанавливать оборону.  Должны были бы быть тыловые секреты со скрытным перемещением, задача которых – выявление диверсионно-штурмовых групп противника за передним краем обороны. В каждом поселке выступа на каждой высоте должны были бы быть такие секреты. Было ли это реализовано в Дебальцево? Частично да. Сработало оно? Нет.

Почему?

Основная причина нехватка сил и впустую потраченное время на укрепление обороны из-за неправильной оценки угрозы плацдарму. Все делалось не в полном объеме и не до конца.

Реальная ситуация – для взятия поселка Логиново боевиками было брошено до 20 танков Т72БМ и до двух рот пехоты. ВСУ для проведения контратаки отправило также до двух рот пехоты и.., 5 танков Т64, из которых непосредственно в бое участвовало только три. Причем один из трех стрелял лишь фугасно-осколочными боеприпасами, умудрившись ими вывести из строя российский Т72БМ, который перед этим поразил украинский экипаж, но не повредил. Самое удивительное в этой ситуации, что украинский отряд ВСУ отвоевал Логиново, растрелял три танка противника, сохранив все свои, однако не получив ни подкрепления ни топлива, ни боеприпасов вынужден был отойти. По факту можно сказать, что наблюдалась картина, когда при нехватке резерва затыкались дыры на плацдарме «то там то там». А нехватка резерва была связана в первую очередь с многократным превосходством противника в зоне Дебальцевского выступа на большинстве направлений.  Когда украинский батальон атакует 3-4 батальона противника с разных направлений, стоит задуматься – а удастся ли удержать длительное время выступ такими силами. Когда 3000 бойцов ВСУ атакует около 12 000 боевиков противника с разных направлений результат рано или поздно при простреливаемых коммуникациях предсказуем, поскольку рано или поздно плацдарм будет взят.  Понятно, что военные в Дебальцево стали отчасти заложниками политической ситуации, но с другой стороны не смотря на нехватку ресурсов, армия вышла из Дебальцево в общем-то достойно не «потому что», а «вопреки». Только вот выводить войска нужно было на двое суток раньше.

С другой стороны, Генштаб Украины в то же время провел относительно успешную операцию на Южном направлении, освободив несколько населенных пунктов и закрепившись там. И здесь нужно сказать, что с военной точки зрения успех под Мариуполем имел несколько слагаемых. Во-первых, боевики значительно оголили южные рубежи, перебросив наиболее дееспособные подразделения в Дебальцево, во-вторых, Юг для них представлял меньше интереса, чем центральное направление с силу стратегических и политических соображений.

Что дальше?

Президент Порошенко, заявив, что ВСУ могут держать оборону, но не могут наступать был абсолютно прав. Обратите внимание – Генштаб России имеет всегда очень свежие разведданные о количестве войск ВСУ в зоне АТО. Это позволяет ему симметрично концентрировать силы, которых у России В РАЗЫ больше чем у ВСУ. Например – Укроборомпром за весь 2015 год направит в ВСУ 50 БМП1У с боевым модулем «Шторм», в месяц в украинскую армию поставляется несколько десятков танков и БММ. Для сравнения – только за месяц Россия поставила в зону конфликта около 500 танков и ББМ. Для украинской армии за февраль (данные из открытых источников) поставлено до 100 артиллерийских стволов разных калибров. Этого явно недостаточно. Понимая это в настоящий момент продолжаются титанические усилия по восстановлению украинской оборонки, еще минимум пол года будет наблюдаться ситуация, когда Россия способна будет поставлять на Донбасс оружия больше, чем есть там у украинской армии.  Таким образом, тактический успех ВСУ в зоне АТО вряд ли возможен ранее лета-осени, что подтверждают и некоторые военные аналитики. Но в то же время поставки современных вооружений из США могли бы подстегнуть этот процесс. ПТРК Javelin пробивает броню всех типов российских танков в движении и в плохих погодных условиях на дистанции до 2-х километров, что может резко усилить способность войск ВСУ в обороне. Наполненность частей ПЗРК «Стингер» в отличие от немногочисленной «Стрелы» значительно усилит ВСУ при атаке российской авиации.

Путин в войне с Украиной использует тактику «мелкого хулигана» – когда на него смотрят, он показывает пустые руки, а как только отворачиваются – дает подзатыльник. И если рассуждать о планах Кремля на весеннюю кампанию, они уже сейчас достаточно прозрачны. Это в первую очередь Авдеевка, где боевики хотят взять под контроль Авдеевский коксохимический завод и Счастье, в котором находится ТЕС, питающая энергией Луганскую область. Кроме того, видимо планируется взять и Станицу-Луганскую, для контроля транспортного узла. В планах – наступление на север Луганской области (газопровод), юг (Мариуполь). Это позволит с одной стороны укрепить территорию боевиков экономически, за счет новых стратегических предприятий, а аналогичным образом подорвать экономику Украины.  С этой целью в штабе АТО считают, уже в ближайшее время Кремль увеличит группировку боевиков вдвое – паритетно с ВСУ. Однако для него это уже предел, поскольку кормить и вооружать армию, численностью почти в 100 000 штыков, а также как-то содержать весь регион, где боевики половину предприятий просто порезали на металлолом, сложно. Особенно сложно это будет уже с лета, когда в России основательно завалится собственная экономика.

Правительство Украины и Генштаб примерно понимают масштаб весеннего наступления Путина и готовятся к нему как могут. И если с Мариуполем ситуация более-менее уверенная, то центральное и северное направление продолжают находится под большой угрозой. Здесь противник имеет высокую плотность войск и коммуникаций для их быстрой переброски.

К апрелю ВСУ (оценочно) получит еще около 10-12 новых армейских бригад и до 5-6 полков. Кроме того, новое оснащение получит и национальная гвардия. Это до 300 танков, около 250 различных артиллерийских систем, но главный вопрос – нужен другой уровень управления и разведки войсками, новая тактика и стратегии армии, которая позволила бы не только стоять в глухой обороне, но и наносить существенные контрудары, которые позволят уже к концу лета перехватить инициативу. Без «активной обороны» ничего хорошего не проихойдет. Однако вряд ли это случится раньше середины лета 2015 года —  нужно наполнить техникой войска и обстрелять. А до этого Путин приложит все усилия, чтобы нанести существенное поражение ВСУ в апреле месяце и захватить новые стратегические объекты украинской территории. Времени осталось мало и учиться приходится прямо здесь и сейчас раз за разом с болью и потерями.

Источник: Русский Еврей
©